В конце июля-начале августа 2009 года выпала мне двухнедельная полевая командировка в Охотский район в бассейн реки Юровки, притока Урака.

До Охотска мы добрались на видавшем виды самолёте АН-26, который соседка по креслу в сердцах окрестила «клячей какой-то». Да зря она так: на рейсах средней дальности на Дальнем Востоке этот самолёт почти не заменим, а Охотску, как Магадану, и вовсе впору ставить ему памятник.

Давненько я не бывал в этих местах, более двадцати лет. Но из окна самолёта узнал сразу межгорную прибрежную котловину, и две светлые полоски галечниковых кос и рукавов рек Охоты и Кухтуя. Вдоль рек густо произрастают хвойные леса, а остальное обширное пространство занято редколесьем с болотами и озёрами.

Из нового сразу обращает на себя внимание дорога от побережья вглубь равнины, которая выглядит белой ленточкой, хорошо видной на фоне яркой летней зелени.

Приземлились в аэропорту на железные полосы, покрывающие взлётную полосу со времён ленд-лиза, и минут через сорок на Уазике добрались до основного посёлка. В Охотске поселились на его северной окраине, в двухэтажной гостинице Полиметалла.

Известно всем, что Охотск является самым старым населённым пунктом на Дальнем Востоке. Приведу ниже справку, пусть не полную, но в целом отражающую основные этапы освоения этого края. Составлена она геологом Казанским в 1912 году, проезжавшим через Охотск ещё до золотой лихорадки.

«Первое знакомство русских с Охотским морем относится к XYII веку. Как и в других местах Сибири, оно начинается с путешествия казаков и промышленников в поисках за пушниной и хорошими местами для поселения. В 1636-1737 г.г. казачий атаман Дмитрий Копылов, посланный из Томска, основал на р. Мае Бутальское зимовье и послал казака Ивана Москвитина далее на восток. Москвитин на области верхних притоков Юдомы перевалил на Улью и по Улье добрался до Охотского моря (тогда называвшегося Ламским). В 1739 г. на устье Ульи был построен острог, а близ устьев Уды и Тауя (Ковы) зимовья. В 1657 году казак Михаил Стадухин пробрался вдоль моря от Камчатки до р. Алдомы и заложил на устье Тауя (Ковы) вместо зимовья острог. Охотское зимовье было заменено острогом еще несколько раньше, в 1645 г. В 1665 г. острог этот был перенесён на 7 вёрст от устья Охоты.

В начале существования посёлочек сжигался воинствующими племенами аборигенов, и несколько раз кочевал с места на место из-за больших наводнений при смене устья реки Охоты.

В 1688 году на реку Охоту была послана первая маленькая «геологическая» экспедиция «для разведывания руды и других "морских" драгоценностей», окончившаяся безрезультатно.

В 1713 году последовал специальный указ Петра Первого «Об отыскании морского пути в Камчатку», а летом 1716 года первое морское судно «Восток», построенное на побережье, отправилось в первый поход и успешно достигло цели.

Открытие морского пути на Камчатку и морские экспедиции целиком изменили жизнь Охотска. Сюда потянулся служивый люд, мастеровые и купцы. Значение Охотска настолько возросло, что он был указом правительства от 10 мая 1731 года объявлен портовым городом.

С 1815 г. он окончательно обосновался на Тунгусской косе («кошке») вблизи устья Кухтуя.

Со времён своего основания до советского времени посёлок переживал то периоды оживления и относительного благополучия, то упадка и сокращения населения.

Советская власть в Охотск пришла с забастовкой «передовых приисковых рабочих» в 1918 году, но долго там не задержалась. Одним из лидеров оказался тунгусский князёк Карамзин. Окончательно большевики утвердились в Охотске только в 1924 году с прибытием десанта красноармейцев из Владивостока под руководством известного С.С. Вострецова.

Посёлок (в советские времена городок) всегда жил «от рыбы до рыбы». В промышленных масштабах рыболовством начали заниматься в советские времена, когда стали организовывать рыболовецкие артели, в 50-е годы объединённые в Охотско-Аянский рыбтрест. В полную силу заработал морской порт, были возведены крупный рыбоперерабатывающий комбинат, судоремонтный завод, которые действовали вплоть до конца 80-х годов и являлись градообразующими предприятиями.

С началом памятных всем девяностых производство в Охотске стало сворачиваться. Рыбокомбинат перешёл в разряд сезонных предприятий, судоремонтный завод закрылся, а морской порт, хотя и существует, но, утратив своё былое значение, сегодня работает в режиме портпункта.

Охотск стоит на морской галечниковой косе. Его называют посёлком без земли и воды. Западную часть косы омывает Кухтуй, но воду из его лимана не берут – она солоновата. У большинства охотчан вода привозная, возле каждого дома стоят железные бочки.

Здешний климат тоже благоприятными не назовёшь – лето холодное туманное, зима почти арктическая, до 350 дней в году – с ветрами. Местное население целиком зависит от завозов продовольствия и других товаров с материка. До революции поставки их в Охотск были нерегулярными, и моряки называли эти места «гнездом цинги».

Об Охотске время от времени пишут в краевой прессе, да в тонах каких-то всё мрачноватых. Упадок, запустение, пьянство, дороговизна товаров в магазинах. К сожалению, всё это так.

Вот справка из газеты наших дней, показывающая, что все возвращается на столетия назад, к несчастью, к опустыниванию северного края.

Празднование со дня образования Охотска отменяется. Впервые за 361 год. Виной всему экономический кризис. Он, похоже, докатился теперь и до севера. По крайней мере, именно на него ссылались чиновники, когда сокращали расходы на торжественный день. При этом люди, не дожидаясь, что ещё додумаются секвестровать власти, и удастся ли вообще пережить предстоящую зиму, пакуют чемоданы и массово покидают охотскую землю.

Люди уезжают из Охотска из-за хронического безделья и безденежья. Только в нынешнем году уже заказано 700 контейнеров. Целые семьи со своим скарбом раз и навсегда покинут труднодоступный и далекий, неприветливый север. По нынешней статистике, это почти 50 процентов от местного населения. Разве это не великий исход с Крайнего Севера Хабаровского края?

В посёлок на проживание потянулись эвены, недовольные современной тяжёлой таёжной жизнью: «Русские виноваты в развале». Здесь я их понимаю: при советской власти они получали немаленькие дотации и поддержку государства. И вертолёты были не роскошью. И стада оленей исчислялись многими сотнями и тысячами голов. Сейчас от них остались только маленькие «личные» стада. В годы тёмные девяностые приезжали к оленеводам крутые дяди с большими пачками денег, и несчастные животные стали жертвой массовых забоев.

В воскресенье нас никуда не повезли, и я воспользовался свободным временем и хорошей погодой, пройдя от посёлка почти до мыса Марекан.

От Охотска на север сначала тянется пустырь, потом запущенного вида рыбозавод. За ним пляж, галечниковый и глинистый, заканчивающийся абразионной террасой, некогда ровно стёсанной морем. Сверху она покрыта тундрой, а к воде обрывается длинным скалистым уступом. Терраса имеет в высоту метров десять – очевидно, на такую высоту её подняли неотектонические движения.

В солнечные денёчки середины лета на галечниковые пляжи выходят местные жители. Здесь можно даже загорать, укрывшись от ветра за террасой или за скалой. Среди них есть и героические личности, которые не боятся окунуться в море на несколько минут.

После второго скалистого мыса побережье безлюдно. Внизу тянутся галечниковые косы, над ними обрыв розового гранита, вполне годящегося в качестве отделочного камня. У основания террасы встречаются плотные снежники. На сырых участках, где склоны выполаживаются, появляются полянки фиолетовых ирисов и белой пушицы.

В тёплый летний денёк прогулка вдоль побережья получается идеальной – море спокойно, воздух чист и свеж, лёгкий прохладный ветерок не досаждает, глаза и душа отдыхают на вольном просторе.

О местном музее мы были наслышаны и не преминули его посетить, познакомившись там с его директором с В.Е. Мороковым. Виктор Евгеньевич – старожил Охотска, самый известный здесь краевед и энтузиаст музейного дела, которое унаследовал от своего отца.

Его музей состоит из трёх комнат и подсобки, где гостеприимный хозяин угощает гостей чаем и нехитрыми сладостями.

В. Мороков – энергичный, живой человек; сам готовит чучела птиц, собирает, чинит и приводит в порядок музейные раритеты. В его музее можно не только посмотреть на вещи, но и подержать их в руках. Экспонаты здесь – только местные. Среди них коллекция птиц, черепки и каменные наконечники стрел из археологических раскопок стойбищ каменного века; три очень простых шомполовых ружья, наподобие пищалей, заряжавшихся с дула, наконечники железных копий, предметы старого быта XIX века (флакушки, чайники, кованые ножи и остроги), регалии местных эвенкийских князьков – кинжалы, остроги и металлические пояса из бляшек, дарованные им в царские времена за содействие в сборе ясака. Кстати, начальные времена присоединения этих мест к России характеризовались рядом драм и военных стычек с местным тунгусским населением. Они никак не могли взять в толк, а почему вдруг стали обязаны платить дань? И зачем забирают в аманты (заложники) их дочерей и сыновей?

Когда речь зашла об эвенах, Виктор Евгеньевич выразил восхищение их особенностью переносить мороз в обычном пиджаке: «Представьте: спят на улице полусидя» – тут он, согнувшись, стал на коленки, выгнул спину и, склонившись вперед, изобразил спящего в стужу эвена.

Мороков любит музей, как своё детище, и с очевидным удовольствием показывает посетителям одну витрину за другой.

На одной из стенок подвешено несколько корабельных бронзовых рынд, издающих громкий протяжный звук, и набор церковных колокольчиков (Евгеньевич подошёл, потянул за верёвки, и они звонко и весело ответили ему) – «Ну вот, видите, Благовест».

Затрагивая церковную тематику, можно вспомнить, что до революции в Охотске было две больших церкви, а сейчас одна маленькая, на месте дома бывшего председателя райисполкома. Перестраивать её не пришлось – добавили башенку и «луковку» с крестом.

На одной из витринок разместились две бутылки, некогда хранившие золотой песок, припасённый ещё в годы гражданской войны. Сдал его в 1963 году племянник купчихи Бушуевой, муж который был известным местным золотопромышленником. Отдал добровольно, измученный многолетним страхом и ночными кошмарами. Получив в награду «москвич», позже рассказывал знакомым: «Замучило оно меня, проклятое. Суну в печку, уеду в отпуск, а сам маюсь – а вдруг печка задымит? Жена вызовет печника, а тот найдёт и приберёт припрятанное. И в огород зарыть боюсь – а если кто копать там начнёт?».

Золотодобыча в этих краях – особая, интересная тема.

Вот парадокс истории – Охотск был основан в 1645 году, а золото в 15 километрах от него нашли только в 1912-ом. Да богатое золото! По оценкам специалистов, за годы «золотой лихорадки» только официально здесь его было добыто более 40 тонн с относительно небольшой площади.

По местной легенде, золото началось с большого самородка, поднятого при рытье ямы под телеграфный столб на левом берегу Кухтуя. В действительности известно, что золотишко находили там и раньше, и не оставляли усилий, пока не пришёл серьёзный успех.

Говорят, в те времена в Охотске деньги не пользовались большим спросом. Русские и иностранные купцы вели торговлю на золотой песок. Его при расчётах отмеряли напёрстками, столовыми ложками, и чайными стаканами. Понятно, что золото в больших количествах в это время уходило «за бугор».

«Лихорадка» совпала здесь со временами смутными – Первой мировой и гражданской войнами. В это время население посёлка возросло многократно, с наплывом старателей-корейцев, китайцев, русских, а также японцев и американцев.

Часть экспозиции музея посвящена золотодобыче. Здесь нашли себе место несколько лёгеньких старательских деревянных лотков и пара металлических тазиков, служивших для этих же целей американцам и китайцам. У стенки выставлены деревянные заявочные столбы известных золотодобытчиков – Фогельмана, рыбозолотопромышленника Люри и других. Рядом уместились кайла и лопаты копачей – всё очень простое, без затей: труд был исключительно мускульным.

Период гражданской войны представляют винтовки, наганы, обрез и пулемёт Максим. И ещё маленькие снаряды горной пушечки отряда Пепеляева.

Время от времени в старых домах Охотска и окрестных посёлков находят небольшие клады из серебряных и медных монет, и эти коллекции также пополняют музей. А экспозицией бумажных ассигнаций Виктор Евгеньевич по праву может гордиться: здесь представлен целый набор старых японских денег и многочисленные купюры времён гражданской войны. Среди них – деньги Временного правительства, колчаковские (выпущенные в Америке и хорошего качества), деникинские с синим рисунком, изображающим памятник Тысячелетию Руси (среднего качества) и деньги атамана Семёнова (явно сделанные наспех), деньги украинской народной республики 1918 года и другие.

А вот геологическая экспозиция небогата. Она осталось в наследство от местной развалившейся экспедиции. В ней руды с Хаканджи и мареканит – шарики риолитовой лавы с перлитовой округлой отдельностью, почему они и рассыпаются на гладкие бурые горошины.

Для меня, геолога, поездка на месторождение интересна не менее, чем посещение какого-либо известного монастыря или музея. Что касается Хаканджинского месторождения, то давно хотел попасть туда, как на классический рудный объект оруденения золотосеребряной формации в вулканогенных породах.

В горняцкий посёлок Хаканджа из Охотска ведет грунтовая дорога протяжённостью около 100 км. Это расстояние лихой водитель проделывает примерно за полтора часа. Дорога целиком отсыпная, хорошо выровненная и сама по себе неплохая, но уж очень пыльная. Белая едкая пыль забивается во внутрь Уазика и крутится в нём клубами, надёжно забивая и рот, и нос.

Хаканджа, разместившаяся в горах на северном краю Охотской впадины, встретила нас несеверной тридцатиградусной жарой. Это одно из образцовых предприятий Полиметалла. Помимо трёх карьеров, комбината, вахтового посёлка и дизельной, здесь находится модульный офис, с которого мы и начали знакомство с Хаканджой. Офис- череда небольших светлых комнаток, заставленных столами и шкафами, с компьютерами, факсами, оргтехникой, микроволновками и так далее – пожалуй, ничем не уступает подобным конторам западного образца.

Фабрика внешне тоже выглядит современной. Производственный цикл включает дробление горных пород и последующее чановое цианирование. Из руд здесь извлекают и золото, и серебро.

В вахтовом посёлке мне побывать не довелось, но отзывы от проживающих там работников приходилось слышать только самые положительные. Поселковый комплекс включает приличную столовую, спортивный зал, комнату отдыха с огромным телевизором, и гостиничные номера на 4 человека.

Ниже приведу газетную справку о комбинате, позволяющую получить о нём более полное представление.

В Охотском районе в структуре оборота организаций по видам экономической деятельности занимает золотодобыча, которая составляет 68,3%, рыболовство – 18,7%,   производство и распределение энергии и воды – 9,8%.

ОАО «Охотская горно-геологическая компания» является дочерним предприятием ОАО «Полиметалл». Компания была основана в 1998 году. Осваивает золотосеребряные месторождения «Хаканджинское» и «Юрьевское». Имеет контору и базу в р.п. Охотск. Построены вахтовые поселки и административно-бытовые комплексы, склад ГСМ, возведены корпуса ремонтно-механических мастерских, в которых ведётся монтаж оборудования. Сооружены 2 склада взрывчатых материалов. Сформирована инфраструктура горнодобывающего комплекса. На предприятии трудятся 1100 человек.

Постоянно ведутся работы по модернизации технологической схемы — рудника, золотоизвлекающей фабрики, других объектов.

Горно-металлургический комбинат «Хаканджинский» оснащён самыми современными технологиями, позволяющими максимально эффективно использовать минерально-сырьевую базу месторождения, с учетом тенденции снижения средних содержаний драгоценных металлов в вовлекаемых в отработку запасах нижних горизонтов месторождения.

Охотская компания постоянно оказывает финансовую помощь учреждениям и организациям Охотского района. Руководство предприятия тесно взаимодействует с администрацией Охотского района в решении социальных вопросов.

Основной целью нашего приезда было посещение карьеров, помочь осмотреть которые помог главный геолог Охотской горно-геологической компании Олег Анатольевич Лимонов.

Месторождение локализуется в зоне межформационного срыва, а главные рудные тела – в субвулкане риодацитов. Масштабы гидротермальных изменений здесь впечатляют – в объёме в несколько кубических километров породы окварцованы, адуляризированы, омарганцованы.

Руду здесь выбирают уже много лет, и карьерные выработки огромны, с высотой стенок в сотни метров. Здесь множество работающей техники: буровых, экскаваторов с ковшом 5 кубометров, большегрузных самосвалов «Komatsu».

С кромки одного из карьеров открывается живописный вид на посёлок в предгорьях, Охотскую низменность на юге, нагромождения крутых гор со всех других сторон. Глядя на современно выглядящий комбинат внизу, разбегающиеся во все стороны дороги и работающую повсюду многочисленную технику, начинаешь проникаться масштабами Полиметалла. И уважением – к самой организации и Большому делу, которое она выполняет.

К западу от Охотска, за большой рекой Урак находится так называемая Юровская площадь, которая известна геологам по двум причинам. Во-первых, здесь находится небольшое месторождение золота Юровское. Во-вторых, геологически эта площадь отличается от окружающих тем, что здесь на земную поверхность выходят древнейшие породы архея и протерозоя. Основной целью нашей поездки на эту площадь была экспертная оценка перспектив её рудной золотоносности.

Своё путешествие на Юрьевку мы проделали на вездеходе ТМ, предназначенном для перевозки людей и грузов по определенному сорту местности – без топких болот, без большого леса, и без крутых горных склонов. У него удобная вместительная кабина, где могут уместиться человек 8-9, и объёмный кузов.

Дорога из Охотска ведёт туда преимущественно по равнинной местности Нижнеохотской впадины. Главными проблемами на пути являются участки болот и две крупные реки – Урак и особенно Охота, пересекаемые только в малую воду. Разрушительный потенциал этих мощных водотоков можно оценить, выехав на их обширные галечниково-валунные косы шириной в добрый километр. В паводки всё это пространство затапливается мощным потоком, подмывающим берега и несущим большие деревья верхушками вниз.

После Урака, дорога проходит мимо зимовья охотника, которому медведь выбил глаз ударом лапы, и далее углубляется в горы и идёт там прямо до участка.

Погодка во время командировки выдалась – на диво. В то время, когда юг Хабаровского края заливали, один за другим, тайфуны, в Охотском районе было ясно и тепло. Это благоприятное обстоятельство помогло мне выполнить за 11 дней столько же маршрутов, с посещением наиболее перспективных участков. С удовольствием, потому как геологические обстановки здесь разнообразны, и каждый маршрут пересекал породы сразу нескольких геологических эпох, разделённых десятками и сотнями миллионов лет. Ордовик, девон, карбон, пермь, протерозой – не правда ли, звучит загадочно и красиво! Произношу эти слова, и словно погружаюсь во времена чужие, невероятно далёкие, когда всё было не так.

Юровская площадь, в отличие от многих других охотских, заметно залесена, что могло быть вызвано наличием доломитов, на которых таёжная растительность чувствует себя просто замечательно. И комарья здесь на удивление много. Зверья тоже хватает, вездеходные дороги и тропы все истоптаны оленями и медведями, с которыми вы можете столкнуться прямо на пути и в маршруте. И иногда запах немытой медвежьей шкуры ощущается отчётливо. Но человека хозяева тайги стараются обходить стороной – очевидно, побаиваются.

Речки здесь – чистейшие, с дисцилированной водой со снежников, настолько слабо минерализованной, что ею невозможно напиться. В верховья Юровки красная рыба не заходит, здесь обычен хариус с большим радужным плавником. Размеры самых крупных особей достигают 40 сантиметров, и чем рыба крупнее, тем темнее.

На солнечных склонах вблизи больших долин произрастают медуница, чебрец, шиповник, сиреневая ромашка, дикий чеснок, иван-чай, у подножья склона – голубые незабудки, фиолетовые ирисы. Но стоит только углубиться в горные массивы повыше, и всё это резко исчезает, сменяясь ягелем и кедровым стлаником. Здесь, в горах, зимой 2009 года выпало огромное количество снега. В начале весны лавины сошли из каждого ложка и со склонов, повалив и переломав лес во многих местах.

Лагерь на реке Левой Юровке, откуда мы совершали наши походы, возник на базе небольшого посёлка буровиков. Большая часть жилья сделана из металлических контейнеров. Они тесноваты, конечно, но внутри обшиваются аргалитом и представляют собой, по таёжным меркам, вполне удобное жильё.

Начальником участка был охотчанин Валентин Петрович Тарабаров, человек добрый и простой. Большую часть своей жизни он проработал буровиком, целиком предан этой профессии и находит её романтической. Между прочим, продекларировал нам талантливые стихи о буровиках, написанные геофизиком, фамилию которого я, к сожалению, не запомнил. Мне эти стихи понравились; не удержусь и приведу их ниже, потому как достойны они такого тиражирования.

Гимн буровикам

Из всех профессий только эта
в стихах и песнях не воспета.
Так славься же во все века
суровый труд буровика!

Буровики, как моряки,
здоровяки в дублёных шкурах,
бродяги тоже по натуре,
и так же на подъём легки.

Всю жизнь, такие чудаки,
они по диким дебрям кружат,
живут и ни о чём не тужат,
и вдаль глядят из-под руки.

Их дом палатка,
их очаг – костёр, плясун златобокий,
а баня – голубой глубокий,
с высоким берегом бочаг.

Они, уйдя в далёкий путь,
по месяцам не видят дома.
Им солнце обжигает грудь,
их ночью будит грохот грома.

Устав от тяжкого труда,
привычек к холоду и поту,
в печёнку, господа Христа,
они клянут свою работу.

Разубедясь в бродяжьей вере,
бросают месяцев на пять,
но, лишь весна стучится в двери,
уходят в плаванье опять.

Фары светятся вдали,
горят костры на луговинах,
романтиков неисправимых
ещё не мало на земле!

Среди работников Юровки много охотчан, устроившихся сюда после развала Охотских предприятий – лесхоза, порта и рыбозаводов. Трое из них походили со мной в маршруты в качестве маршрутных рабочих, и со всеми оказалось легко найти общий язык. Благожелательная простота уроженцев этих суровых мест – это то качество, на которое сразу обращаешь внимание. Его верно отметила некогда советская поэтесса Римма Казакова:

Там избы с жаркими печами,
Там старожилы-охотчане
Гостеприимны и просты
И называют всех на «ты».

На этих стихотворных строках и закончу.

И пожелаю ещё долгих лет жизни старому русскому городу Охотску, символу освоения необъятного нашего Дальнего Востока!